Рассказ Как провожают пароходы

    Было утро. Было воскресенье. Мы с Колей сидели на дереве. На большой раскидистой ветке. Мы ели хлеб с вареньем и болтали ногами. Над нами важно проплывали толстые белые облака, а солнце светило изо всех сил, и макушка у меня стала горячая, как печка.
— Коль, давай каждый день по деревьям лазить! Утром будем залезать, а вечером слезать. И обедать будем на дереве, и уроки учить, а в школу ходить не будем.
— Давай. Я высоту люблю. Обязательно лётчиком стану, когда вырасту.
— Коль, а мне кем стать?
— Артисткой. Ты поёшь здорово.
— Правда, Коль?! Честное слово, я хорошо пою?
— Мне нравится. Вот ты вчера во дворе пела "Как провожают пароходы", а я сидел дома и слушал. Я даже радио выключил.
— А хочешь, я сейчас спою?
— Давай.
    И я запела:

           Как провожают пароходы-ы,
           Совсем не так, как поезда-а-а…

    Я ужасно старалась. Украдкой я посматривала на Колю. У Коли было задумчивое и серьёзное лицо. Он смотрел вдаль. Может быть, он думал о том, как станет лётчиком, когда вырастет.
           Вода, вода, —
           Кругом вода… — пела я.
    И вдруг я услышала:
— Эй, Люська, где ты?
    Под деревом стоял Павлик Иванов.
    Мы с Колей замерли. От этого Иванова только и жди неприятностей! Ведь он всем разболтает, что мы на дерево залезли. И достанется же нам тогда от родителей! И во дворе станут дразнить "жених и невеста"…
    Иванов походил вокруг песочницы, поглядел по сторонам.
— Люська! — заорал он. — Выходи! Я тебя нашёл! Ты в подвале сидишь!
    В это время из подъезда вышла моя Люська.
— С чего это ты решил, что я в подвале сижу? — удивилась Люська.
— Да не ты! — сказал Павлик Иванов. — Тут Синицына где-то спряталась и оттуда поёт. Давай её искать?
— Вот ещё! — сказала Люська. — Сама отыщется… И потом, разве она умеет петь? Пищит, как цыплёнок. Слушать противно!
— Всё-таки странно, — сказал Павлик. — Где же она? Я слышал её голос где-то рядом.
— Да что ты заладил — "её голос, её голос"! Только и слышу со всех сторон: "Ах, какой у Синицыной голос! Ах, как Синицына хорошо поёт!.." Да если хочешь знать, это я её всем песням научила!
    Это было такое враньё, что я чуть с дерева не свалилась.
— Спокойно! — сказал Коля. — Не волнуйся, а то они нас увидят.
— И вообще у неё слуха нет, — сказала Люська. — Ты даже не представляешь, как я с ней измучилась, пока я её научила петь "Как провожают пароходы".
— Не ври, Люська, — не выдержала я. — Как не стыдно врать!
— Ага! — сказал Павлик. — Она точно где-то здесь!
    Люська завертела головой во все стороны.
— Ну вот, я пошутила, а ты уж и поверил, — сказала она громким голосом. — "Как провожают пароходы" — это она меня научила. И "Ладу" и "Русское поле". А зато я её арию Ленского научила петь. А арию Ленского в сто раз интересней петь, чем "Русское поле"! И пусть не воображает, что лучше всех поёт. Подумаешь, певица нашлась!
    Она потянулась.
— Вчера Сергей Фёдорович приехал, — сказала она всё так же громко. — Привёз мне во-от такой арбуз! И груши во-от такие! И сегодня мы с ним идём на балет "Доктор Айболит". Сейчас надену своё синее платье, туфли надену новые — красные, с дырочками — и пойдём.
    И она ушла.
    Павлика позвали, и он тоже ушёл. Мы с Колей слезли с дерева.
    Всё обошлось хорошо. Никто нас не видел. Никто не ругал. Я даже почти не поцарапалась. Солнце светило так же ярко. Облака были такие же белые. И было тепло. И было ещё утро. И было воскресенье. Но настроение у меня было испорчено.
— Она пошла смотреть "Доктора Айболита", — сказала я. — А я так давно мечтала о "Докторе Айболите"!
— Люсь, — сказал Коля, — ты ведь не кончила. Спой дальше, а!
— И туфли у неё новые…
    Я посмотрела на свои потрескавшиеся сандалии.
— Люсь, ну спой, пожалуйста.
— И ей привезли арбуз. Всё-таки несправедливо. Почему всё ей?
— Ты будешь петь дальше? — сказал Коля.
— И груши, — сказала я.
    И мне захотелось плакать. Тут Коля посмотрел на меня как-то странно.
— Ну ладно, я пойду, — вдруг сказал Коля. — Ты меня, пожалуйста, извини. Меня ждёт мама.
    Он повернулся и пошёл.
— Коль!
    Он не остановился. Он шёл к подъезду. Ну и пусть! Много о себе думает! Что я такого сказала? Ну что?
    Коля уходил. Я знала, почему он уходит. Колина спина мелькнула на площадке второго этажа. Я знала, знала, почему он уходит!
— Постой! — крикнула я и побежала его догонять.
    Я догнала его только на третьем этаже.
— Коль! — забормотала я. — Подожди! Ну подожди, пожалуйста! Я… я хочу тебе одну загадку загадать. Знаешь, какая загадочка отличная! Ни за что не отгадаешь. Правда-правда! Вот послушай… А и Б сидели на трубе. А упало, Б пропало, кто остался на трубе?
— Знаю я эту загадку, — хмуро сказал Коля.
— Коль, — сказала я. — Ты не думай!.. Не думай… Честное слово, я не такая! Я прямо сама не знаю, что на меня нашло! Подумаешь — туфли! Да у меня ведь есть новые туфли! И арбуз — ерунда! Мой папа сколько хочешь таких арбузов может привезти… И груши…
    Мы спустились с лестницы и вышли во двор.
— А ты всё-таки спой, — сказал Коля. — Ведь ты не кончила.
    И я запела:

            Как провожают пароходы-ы,
            Совсем не так, как поезда-а-а…

    В окне в своём новом платье стояла Люська. Она ела грушу.