Сказка Мастер Али

    Много лет назад жил на свете хан. Он был такой жестокий и злой, что люди боялись даже в разговоре произносить его имя. А если случалось ему проезжать по дорогам, то жители убегали из селений в степи и прятались, где могли, чтобы только не попасть ему на глаза.
    Близких слуг своих он казнил без жалости за всякую провинность. Друзей у него не было: никто из окрестных ханов не решался быть в дружбе с таким жестоким и свирепым соседом.
    Жена хана давно умерла с горя и тоски. Но у хана остался сын — единственное существо на земле, которое любил жестокий старый хан.
    Смелый Хусаин — так звали сына хана — больше всего любил ездить в горы на охоту за дикими зверями. Сколько раз возвращался он домой радостный и довольный, а слуги несли за ним добычу.
    Старый хан беспокоился за сына и не любил, чтобы он далеко уезжал в горы.
— Незачем тебе показывать свою удаль в этих опасных забавах, — повторял он, встречая сына.
    Но Хусаин только смеялся. Он был уверен в своей силе и ловкости.
    Долгое время все шло хорошо. Но вот однажды Хусаин снова собрался на охоту в горы. В этот раз он отправился один, не взяв с собой никого из слуг. Только своему старому конюху он сказал, что едет за диким вепрем, который недавно появился в этих местах.
    Испугался старый конюх:
— Берегись, Хусаин, как бы не напал на тебя вепрь.
    Засмеялся юноша:
— Полно, старик, не бойся. Разве в первый раз я отправляюсь на такую охоту?
    Стегнул коня — и ускакал.
    Ускакал Хусаин — и не вернулся.
    Вечер наступил. Звезды зажглись над степью, потянуло запахом цветов и полыни. Вышел старый хан из своей шелковой палатки гневный, хмурый:
— Где Хусаин? Где мой сын?
    Молчали слуги, потупили глаза в землю. Боялись они сказать старому хану, куда уехал Хусаин. Снимет с них хан головы за то, что отпустили юношу одного.
    Ночь опустилась над степью. Не находит хан себе места от тоски. Топнул он ногой в сафьяновом сапоге и взмахнул шелковой плеткой.
— Эй, слуги!
    Сбежались слуги со всех сторон. Стоят, глаз поднять не смеют, ждут, чего от них хан потребует.
— Скачите во вес концы: в горы, в степь, вдоль реки. Ищите моего сына! Помните: кто привезет мне весть, что с Хусаином случилось что-нибудь недоброе, тому я залью глотку кипящим свинцом. Ступайте!
    Просвистела еще раз ханская плетка. Кинулись слуги врасыпную, вскочили на коней, поскакали в степь, в горы искать Хусаина — ханского сына.
    Не скоро нашли они бедного юношу. Лежал Хусаин с растерзанной грудью под большим развесистым деревом. Видно, напал на него дикий вепрь и вонзил ему в сердце острые клыки.
    В горести и страхе стояли слуги над телом ханского сына:
    "Что теперь будет. Как сказать хану о страшном несчастье?"
    Плакали слуги и от горести при виде погибшего юноши, и страха перед тем, что их ожидает, если принесут они хану страшную весть.
    И сказал тогда старый конюх товарищам:
— Друзья, все вы знаете пастуха Али, что живет в хижине у горного ручья. Нищий пастух Али, а ум и искусство его славятся далеко. Он все знает и умеет: и кувшины лепить из глины, и арканы для ловли коней плетет, и новую пастушью свирель придумал. Пойдем к Али и спросим, как нам быть.
    Пастух Али сидел у порога своей хижины и плел корзину из ивовых прутьев. С горестью выслушал он рассказ старых слуг.
— Мы пришли к тебе, Али, за помощью, — сказали они, кончив свою печальную повесть. — Научи, как нам спастись от страшной казни, которая нас ожидает.
    Долго думал Али, поникнув седой головой.
— Хорошо, — сказал он наконец, — до утра еще далеко. Ложитесь и отдохните здесь у костра. Постараюсь помочь вашей беде.
    На куче мягких опавших листьев и степных трав растянулись усталые слуги вокруг огня и заснули. А старый Али не спал. Он принес тонких досок, сухих конских жил и принялся что-то мастерить ножом.
    Наутро слуги были разбужены нежной музыкой. Они вскочили и увидели старого пастуха. Али сидел, поджав ноги, и держал в руках невиданный ими прежде музыкальный инструмент. Тонкие струны были натянуты на нем. Али перебирал их пальцами, и инструмент пел в его руках, как живой.
— Теперь идемте к хану, — сказал старый пастух.
    Окруженный испуганными слугами, вошел он в палатки хана.
— Ты принес мне весть о Хусаине? — грозно спросил хан.
— Да, великий хан, — ответил Али. И заиграл на том музыкальном инструменте, который он смастерил ночью.
    Застонали, заплакали струны. Словно жалобный шум леса пронесся под шелковым шатром ханской палатки. Резкий свист ветра смешался с воем дикого зверя. Громко вскрикнули струны, словно человеческий голос, молящий о помощи. И снова звериный рев и жалобный шум леса…
    Ужас охватил всех слушавших, — так ясно рассказала музыка о том, что случилось. Хан вскочил с места:
— Ты принес мне весть о гибели Хусаина? Но ты знаешь, я обещал вестнику несчастья залить горло горячим свинцом.
— Хан, — спокойно отвечал старый пастух, — я ничего не рассказал тебе. Я не произнес ни одного слова. Если ты гневаешься, то накажи этот инструмент, который я смастерил и назвал домброй.
    И хан, обезумевший от ярости и горя, приказал плеснуть кипящим свинцом в круглое отверстие домбры, так старый Али своей находчивостью и мастерством спас жизнь десятку ханских слуг. А у жителей степей с тех пор появился новый музыкальный инструмент — домбра. Очень полюбили его казахи и стали петь под музыку домбры свои прекрасные песни.