Жил старик со старухой. Не было у них детей, и ничего не было — только один козел. Старик никакого мастерства не знал, плел одни только лапти на продажу — тем и питались. Привык козел к старику: бывало, куда старик ни пойдет из дому, козел бежит за ним.
Вот однажды случилось старику пойти в лес за лыком, а козел за ним побежал. Пришли в лес; старик начал лыко драть, а козел бродит там и сям да траву щиплет; щипал—щипал да вдруг передними ногами и провалился в землю. Начал рыть и вырыл котелок с золотом. Видит старик, что козел гребет землю, подошел к нему и увидел золото. Очень он обрадовался, побросал свои лыки, подобрал деньги — и домой. Рассказал обо всем старухе.
— Ну, старик,— говорит старуха,— это нам Бог дал такой клад на старость за то, что столько лет с тобой трудились в бедности. А теперь поживем в свое удовольствие.
— Нет, старуха,— отвечает ей старик,— эти деньги нашлись не на наше счастье, а на счастье козла, теперь надо нам жалеть и беречь его больше себя.
С тех пор начали они жалеть и беречь козла больше себя. Начали за ним ухаживать, да и сами-то поправились — лучше быть нельзя. Старик позабыл, как и лапти-то плетут, живут себе — поживают, никакого горя не знают.
Вот через некоторое время козел захворал и издох. Стал старик советоваться со старухой, что делать:
— Коли выбросить козла собакам, так нам за это будет перед Богом и людьми грешно, потому что все счастье наше мы благодаря козлу получили. А лучше пойду я к попу и попрошу его похоронить козла по-христиански, как и других покойников хоронят.
Собрался старик, пришел к попу, кланяется:
— Здравствуй, батюшка!
— Здорово, свет! Что скажешь?
— А вот, батюшка, пришел к твоей милости с просьбою: у меня в доме случилось большое несчастье — козел помер, пришел звать тебя на похороны.
Как услышал поп такие речи, крепко рассердился, схватил старика за бороду и ну таскать по избе:
— Ах ты, окаянный, что выдумал, вонючего козла хоронить!
— Да ведь этот козел, батюшка, был совсем-таки православный: он завещал тебе двести рублей.
— Послушай,— сказал поп,— я тебя не за то бью, что зовешь козла хоронить, а за то, что ты до сих пор не дал мне знать о его кончине: может, он у тебя уж давно помер...
Взял поп с мужика двести рублей и говорит:
— Ну, ступай же скорее к отцу дьякону, скажи, чтоб приготовился: сейчас пойдем козла хоронить.
Приходит старик к дьякону и просит:
— Потрудись, отец-дьякон, приходи ко мне в дом на вынос!
— А кто у тебя помер?
— Да вы знавали моего козла, он-то и помер!
Как начал дьякон хлестать его с уха на ухо.
— Не бей меня, отец дьякон,— говорит старик,— ведь козел-то был совсем православный, а как умирал — тебе сто рублей завещал за погребение.
— Экий ты стар да глуп,— сказал дьякон,— что ж ты давно не известил меня о его преславной кончине; ступай скорей к дьячку: пусть позвонит по козловой душе!
Прибегает старик к дьячку и просит:
— Ступай, позвони по козловой душе.
И дьячок рассердился, начал старика за бороду таскать. Старик кричит:
— Отпусти, пожалуй! Ведь козел-то был православный, он тебе за похороны пятьдесят рублей завещал.
— Что ж ты до сих пор копаешься, надо было пораньше сказать мне: следовало бы давно прозвонить!
Тотчас бросился дьячок на колокольню и начал звонить во все колокола.
Пришли к старику поп и дьякон, положили козла во гроб, отнесли на кладбище и закопали в могилу.
Вот стали про это дело говорить между собой прихожане, и дошло до архиерея, что поп—де козла похоронил по-христиански. Потребовал архиерей к себе на расправу старика с попом:
— Как вы смели похоронить козла? Ах вы, безбожники!
— Да ведь этот козел,— говорит старик,— совсем был не такой, как другие козлы: он перед смертью завещал вашему преосвященству тысячу рублей!
— Экий ты глупый, старик! Я не за то сужу тебя, что козла похоронили, а за то, что ты его, когда он еще живым был, маслом не собoровал!
Взял тысячу и отпустил старика и попа по домам.
